Из круга в круг, или Нить неизбывная Обрывки двадцать четвёртый и двадцать пятый
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………...........без устали. Константин так и стоял на одной руке. Другую – в сторону отвёл. И другую ногу – тоже. Получился крест. ЗнАмение. Предречение судьбы. (Через четыре года, вечером, ч а й к и р а с к р и ч а л и с ь д о т е м н а* – с у д ь б ы с в е р ш и л с я п р и г о в о р !**)
Но в то утро – оно круто повернуло судьбы всех собравшихся в кают-компании (в мансарде) – Константин пружинно и прочно встал на обе ноги. И выдохнул:
– Мозги изголодались. Пришлось немного питания подкинуть.
Из-за подоконника выглянуло солнце, заглянуло в наши глаза. Настал час расходиться.
– Что же делать?*** – Я тоже всматривался в лица компаньонов, за ночь посеревшие. И молча – сам в себя: так всё и останется – там же, по-прежнему?
– Ещё немного – и ты станешь классиком. Живым, «живее всех живых»****. – Ян шлёпнул себя по колену. – Ты достоин овации и преклонения. Можно расцеловать тебя?
– Прекрати, Ян! – Элен поднялась со стула. Как волна предштормовая. – Тебе бы только изгаляться! И только над своими.
Ян ловко отбил упрёк:
– Это я из любви, между прочим… – Ян ковырнул пальцем бороду. – Классик, но другой, отвечает на этот древний вопрос довольно просто: надо, господа, дело делать*****.
Дело, дело… Из памяти вынырнул евангельский стих, выловленный из «Библии для верующих и неверующих»:
– «В начале было Слово»******.
– Да. – Ян согласился: – «И Слово было у Бога»*******. Значит… Значит, что – Господу Богу помолимся?
– И помолимся. – Костя Ксениади затворил окно. – Мы Его не знаем. Но ведь Он должен быть. В мире нет причин для вдохновения, а оно откуда-то приходит, откуда-то свыше. Не с Олимпа, не с Парнаса. Тамошние небожители слишком похожи на людей – слишком склочны. Есть Тот, Кто выше них, – ни от кого не зависимый, Единственный. Святой. Пусть Ему каждый по-своему помолится. И каждый своё скажет…
Ян потянул коньяка, задержал во рту и, взглянув на Константина, проглотил.
– К чему ты призываешь?
– Конечно, мы не сможем очистить эти авгиевы конюшни. Но – хотя бы вызов бросить, хотя бы кучу затронуть. И этим, этим – животный свой страх преодолеть, самоочищение начать.
– И что ты предлагаешь? – Ян закинул ногу на ногу.
– А мы вот что, ребята… – Костя потёр лоб. – Давайте журнал скомпонуем. На машинке. А потом на гектографе.
– На ма-а-шинке… на гекто-ографе… – Ян пережёвывал слова – способы в уме испытывал. – Не по-еврейски. Однако по бедности – что ж…
– Я напечатаю, мальчики! – Ленка топнула ножкой. – Я хорошо печатаю. Быстро.
– Альманах, значит? – Самый серьёзный из нас – Ян раздумывал: – А как назовём? «Для тебя»? Что – «Для тебя»?.. «Шок»?
– «Круг». – Я выписал жест – всех четверых вписал.
– Д р у з ь я ! П р е к р а с е н н а ш с о ю з********, наш круг, и его зачатое ныне печатное детище – наш «Круг»! – Он не мог без иронии, этот Ян-пересмешник. Из авоськи на вешалке достал непочатую бутылку коньяка и, подняв её, провозгласил: – Это слово, это дело, это со-бытие надо отметить. Закрепить.
Мы закрепили………………………………………………………………….
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….на заработки – в поредевшую массу курортников. Посмотрев на нас, усевшихся рядом, посоветовал:
– А вы оставайтесь.
– Что ты, костя… – Лена смутилась.
– Только то, что не могу позволить себе прогул. – Он уже собрался. – Еда в холодильнике, кофе, как видите, на полке. Удобства – этажом ниже. Ну, а, в общем, здесь лучше, чем в шалаше.
И Костя махнул рукой. Прощаясь. Приглашая нас остаться друг с другом. И вышел.
И мгновенье вспыхнуло где-то посреди моря. В мансарду влетело, зажигая желание. Одно, единое. И не было ни сил, ни другого желания – противиться ему…
После сна, лёгкого, промелькнувшего, как вечность, Лена, Ленчик положила голову мне на плечо – волосы расплылись по груди. Прошептала:
– Ты есть. Ты здесь. И ты мой…
Если бы я знал, если бы мог предвидеть…………………………………….
…………………………………………………………………………………
=====
* Эдуард Багрицкий. Возвращение.
** М.Ю. Лермонтов. Смерть поэта.
*** «Что делать?» – роман Н.Г. Чернышевского и название одной из статей В.И. Ульянова.
**** Так написал о В.И. Ульянове в одном из стихотворений В.В. Маяковский.
***** А.П. Чехов. Дядя Ваня. Действие четвёртое. (Серебряков.)
****** Евангелие от Иоанна, гл. 1, ст. 1.
******* Там же, ст. 2.
******** Цитата из Пушкина.
(Далі буде).
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Поэзия : Гимн России, старый проект на конкурс - Андрей Рюрик *Когда речь идет о таком жанре как "гимн", то соответствующий текст должен отвечать пониманию различных категорий населения, обозначая то общее, что может их объединять. Для читателей этого сайта такое понятие - Бог. Для многих других категорий граждан объединяющим началом могут представляться различние иные ценности, включая так называемые "общечеловеческие ценности". При этом, обычно забывается, что все эти ценности возникли в древние времена на чисто религиозном мировоззрении. "Человеческие ценности без Бога" - очень недавнее "изобретение", которое, однако, всегда с неизбежностью приводило к катастрофическим результатам. (Начиная от французской революции 18 века и кончая коммунистической и фашистской катастрофами 20 века). Разумеется, понятие веры в Бога подразумевает полную свободу выбора того или иного мировоззрения, включая атеистическое. Без такой полной личной свободы выбора невозможно создать благополучное общество. Поэтому вера в Высший Абсолют - гораздо более демократична, чем, например большевизм или фашизм. Эта вера (а не отдельно взятые конфессии) никому ничего не запрещает. Она дает человечеству большую свободу, чем любая политическая доктрина, партия или даже "самая правильная конфессия". И пусть попробует кто-либо против этого возразить или оспорить это.
(Я, конечно, понимаю, что без объединения в "конфессии" отдельным людям очень трудно было бы ощущать Бога, поэтому не следует меня воспринимать как "врага всяческих конфессий". Это был бы полный абсурд).